Я могла бы вспомнить эту неделю по дням - предельно четко, с конкретными событиями и переживаниями. Но и сейчас, когда угроза миновала, мне даже мысленно страшно возвращаться на неделю назад. И все же.
Мира родилась 6 марта в 13.22. Плановое кесарево сечение (потому что повторное, да и девочка у нас немаленькая). Четыре кило и 54 см. Ее первый вскрик - я его услышала, потому что наркоз был эпидуральный. Врач сказал, что она немного вялая - и ее отдали неонатологам. "Подкормить глюкозой". Анестезиолог успел только сделать общий снимок - и ее унесли.
Потом мои мысли были где-то далеко: меня активно капали, приходила детский врач, сказала, что наша Мира "тяжелая", у нее проблемы с дыханием. Но, к счастью, тогда я мало что поняла (ну разве что то, что в этот раз мы задержимся в роддоме - "аппарат" (поддерживающий ее дыхание) - это минимум на неделю). Мне предстояла первая послеоперационная ночь и не менее веселые пару дней.
Уже на следующий день я пошла к Мире "гости". Агушака лежала в люльке с пологом, во рту - трубки, вокруг пищали какие-то аппараты. Мне сказали приносить молозиво, и с тех пор я каждые два часа приносила заветные 1-2 мл. Это был чуть ли ни единственный способ проявить заботу о ней.
Через два дня, когда я в очередной раз пришла ее проведать и стала приставать к врачам, как у нас дела, прозвучали слова, которые вдруг открыли мне глаза - "угрозы жизни больше нет". Выяснилось, что первые два дня ее даже тронуть нельзя было - скакали жизненные показатели.
Мне разрешили погладить ее по щечке, по пузику...
Нахлынуло уже по пути в палату - угроза жизни...
Следующие два дня я тысячу раз спрашивала, за что это нам всем, а особенно ей, такой маленькой и беззащитной... и плакала-плакала-плакала - от бессилия, отчаянья и жалости...
Мире становилось все лучше, ее уже периодически отключали от аппарата ИВЛ, и она какое-то время могла дышать сама - я уговаривала ее: дыши, Мира, дыши.
Во вторник утром ко мне пришла педиатр и сказала, что Миру могут забрать в Одессу - за ней вышлют скорую помощь и заберут в реанимацию областной детской клинической больницы. Пока я еще не совсем испугалась, мне удалось выяснить, что это - к лучшему, и забирают нашу красавицу не потому что ей стало хуже (даже наоборот - ей стало лучше, и ее можно транспортировать), а просто потому что в кои-то веки освободилось место в реанимации, и врачи могут приехать за Мирой.
Конечно же, несмотря на все уверения, мне было сложно расставаться с ней - меня вообще терзало то, что в тот момент мы все были по отдельности (Леша лечил бронхит дома, Арина жила у бабушки с дедушкой, и даже мы с Мирой были разделены), а тут ее вообще увозят за сотни километров...
Неонатологи роддома запретили мне плакать - малыши чувствуют настроение мамы, а тут в дорогу надо было, что ей было поспокойней.
Часам к четырем-пяти они уехали, и в девять я уже звонила в Одессу, чтобы узнать, что доехали они нормально, и Миру уже забрали на снимок (правда, последующие мои звонки в Одессу были не столь информативны - девушки, сидящие на телефоне, даже укоряли меня - мол, у меня ребенок в реанимации, а я тут по телефону узнаю, как у нее дела - надо приходить! как минимум раз в день).
На следующий день меня выписали из роддома - одну. И предупредили - к пятнице надо собираться в Одессу, потому что как только Мира научится обходиться без аппарата ИВЛ, ее переведут из реанимации - и нас вместе положат уже в другое отделение.
Вечером Леша привел домой Арину, и у нас было полтора дня вместе. За ту неделю, что мы не виделись, она как-то неуловимо изменилась, и первый вечер я просто не могла отвести от нее глаз.
А на фото Мире - минут десять от роду максимум :)
Мира родилась 6 марта в 13.22. Плановое кесарево сечение (потому что повторное, да и девочка у нас немаленькая). Четыре кило и 54 см. Ее первый вскрик - я его услышала, потому что наркоз был эпидуральный. Врач сказал, что она немного вялая - и ее отдали неонатологам. "Подкормить глюкозой". Анестезиолог успел только сделать общий снимок - и ее унесли.
Потом мои мысли были где-то далеко: меня активно капали, приходила детский врач, сказала, что наша Мира "тяжелая", у нее проблемы с дыханием. Но, к счастью, тогда я мало что поняла (ну разве что то, что в этот раз мы задержимся в роддоме - "аппарат" (поддерживающий ее дыхание) - это минимум на неделю). Мне предстояла первая послеоперационная ночь и не менее веселые пару дней.
Уже на следующий день я пошла к Мире "гости". Агушака лежала в люльке с пологом, во рту - трубки, вокруг пищали какие-то аппараты. Мне сказали приносить молозиво, и с тех пор я каждые два часа приносила заветные 1-2 мл. Это был чуть ли ни единственный способ проявить заботу о ней.
Через два дня, когда я в очередной раз пришла ее проведать и стала приставать к врачам, как у нас дела, прозвучали слова, которые вдруг открыли мне глаза - "угрозы жизни больше нет". Выяснилось, что первые два дня ее даже тронуть нельзя было - скакали жизненные показатели.
Мне разрешили погладить ее по щечке, по пузику...
Нахлынуло уже по пути в палату - угроза жизни...
Следующие два дня я тысячу раз спрашивала, за что это нам всем, а особенно ей, такой маленькой и беззащитной... и плакала-плакала-плакала - от бессилия, отчаянья и жалости...
Мире становилось все лучше, ее уже периодически отключали от аппарата ИВЛ, и она какое-то время могла дышать сама - я уговаривала ее: дыши, Мира, дыши.
Во вторник утром ко мне пришла педиатр и сказала, что Миру могут забрать в Одессу - за ней вышлют скорую помощь и заберут в реанимацию областной детской клинической больницы. Пока я еще не совсем испугалась, мне удалось выяснить, что это - к лучшему, и забирают нашу красавицу не потому что ей стало хуже (даже наоборот - ей стало лучше, и ее можно транспортировать), а просто потому что в кои-то веки освободилось место в реанимации, и врачи могут приехать за Мирой.
Конечно же, несмотря на все уверения, мне было сложно расставаться с ней - меня вообще терзало то, что в тот момент мы все были по отдельности (Леша лечил бронхит дома, Арина жила у бабушки с дедушкой, и даже мы с Мирой были разделены), а тут ее вообще увозят за сотни километров...
Неонатологи роддома запретили мне плакать - малыши чувствуют настроение мамы, а тут в дорогу надо было, что ей было поспокойней.
Часам к четырем-пяти они уехали, и в девять я уже звонила в Одессу, чтобы узнать, что доехали они нормально, и Миру уже забрали на снимок (правда, последующие мои звонки в Одессу были не столь информативны - девушки, сидящие на телефоне, даже укоряли меня - мол, у меня ребенок в реанимации, а я тут по телефону узнаю, как у нее дела - надо приходить! как минимум раз в день).
На следующий день меня выписали из роддома - одну. И предупредили - к пятнице надо собираться в Одессу, потому что как только Мира научится обходиться без аппарата ИВЛ, ее переведут из реанимации - и нас вместе положат уже в другое отделение.
Вечером Леша привел домой Арину, и у нас было полтора дня вместе. За ту неделю, что мы не виделись, она как-то неуловимо изменилась, и первый вечер я просто не могла отвести от нее глаз.
А на фото Мире - минут десять от роду максимум :)
Комментариев нет:
Отправить комментарий